Деятельность реформаторов. «Сто дней реформ»
Захват Германией Цзяочжоу вызвал глубокое возмущение передовой китайской общественности. Кан Ю-вэй вновь стал сплачивать сторонников реформ. При его участии в начале 1898 г. в столице были созданы патриотические организации — Гуандунская научная ассоциация и Ассоциация познавших позор, ставившие своей целью усиление Китая. В новом меморандуме императору Гуансюю Кан Ю-вэй клеймил позором двор и правительство за их неспособность противодействовать иностранной агрессии. Кан Ю-вэй рекомендовал молодому императору по примеру Петра I и японского императора Мудзухито (Мэйдзи) лично возглавить проведение реформ. По совету патриотически настроенных китайских сановников император приказал членам Цзунлиямэня принять Кан Ю-вэя, выслушать его соображения и доложить о них.

Под руководством Кан Ю-вэя в столице состоялось учредительное собрание нового патриотического общества сторонников реформ — Союза защиты государства. Целями союза объявлялась борьба за целостность страны и безопасность народа, пропаганда реформ, распространение экономических знаний и содействие администрации в делах управления. Союз являлся буржуазно-помещичьей партией реформ, в которую входили патриотически настроенные чиновники и шэньши и представители буржуазно-помещичьих кругов. Опираясь на авторитет императорской власти и идеализируя при этом личные качества маньчжурского императора Гуансюя, они стремились путем умеренных реформ сверху, не подвергая революционной ломке феодальные отношения и не доводя дело до открытого столкновения с державами, превратить Китай в сильное капиталистическое государство. Известие об учреждении Союза защиты государства вызвало создание аналогичных союзов и ассоциаций в различных городах.

Под влиянием патриотического подъема, охватившего страну, император издал указ «Об установлении основной линии государственной политики», выдержанный в духе предложений Кан Ю-вэя и знаменовавший собой начало кратковременного периода умеренных буржуазных реформ в Китае, известного в истории под названием «сто дней реформ» (с 11 июня по 21 сентября 1898 г.). Император дал аудиенцию Кан Ю-вэю и приблизил к трону его учеников и соратников, рассчитывая с их помощью укрепить свою личную власть и поправить пошатнувшийся авторитет цинского правительства.
На протяжении «ста дней реформ» Гуансюй издал свыше 60 указов о реформах, преследовавших цель обновления Китая и превращения его в сильное и независимое государство. Указы императора повелевали создать при правительстве в дополнение к традиционным шести приказам четыре главных управления: промышленностью и торговлей, горнорудной промышленностью, сельским хозяйством и железными дорогами.

Реформаторы предполагали осуществить модернизацию вооруженных сил и чистку личного состава армии, упразднить ненужные административные учреждения в столице и провинции. Чиновникам всех рангов разрешалось обращаться с докладами непосредственно к императору. На государственных экзаменах предлагалось отказаться от сочинений архаического стиля. Правительство согласилось на открытие университета в столице, высказалось за включение в программы элементов западных наук. Император обещал поощрять развитие машиностроения, создание частных школ современного типа, издание газет, журналов, переводов иностранных книг на китайский язык.

Хотя большинство из предусматривавшихся этими указами мероприятий ввиду сопротивления консервативных сил не было реализовано, сам факт их появления наглядно свидетельствовал об активизации новых, буржуазных общественных сил в Китае.
Движение за реформы было далеко не однородным по своему составу и по политическим взглядам его участников. Большинство реформаторов разделяли политическую программу, выдвинутую Кан Ю-вэем, — установление в стране конституционной монархии и осуществление умеренных буржуазных реформ авторитетом императорской власти. Отдельные руководители этого движения, например хунанец Тань Сы-тун, резко критиковали власть маньчжуров в Китае с националистических позиций и выдвигали идею всенародного избрания монарха, т. е., по существу, установление республиканской формы правления. Тань Сы-тун и другие сторонники левых взглядов поддерживали связи с тайными антиманьчжурскими организациями в армии. Но, как и Кан Ю-вэй, они отводили ведущее место в истории не народным массам, а героям, рыцарям, (призванным единолично искоренять общественное зло.

Император Гуансюй и реформаторы пытались заручиться поддержкой армии, однако выбранный ими в качестве руководителя военного переворота командир новых войск, ставленник Ли Хун-чжана, генерал Юань Ши-кай предал их. Он сообщил наместнику столичной провинции маньчжуру Жун Лу планы реформаторов. Это дало возможность реакционерам предупредить действия реформаторов.

21 сентября 1898 г. императрица Цыси с помощью отряда надежных маньчжурских войск арестовала императора Гуансюя и его приближенных и опубликовала указ о восстановлении своего регентства. В Пекине начались повальные обыски и аресты реформаторов. Без суда и следствия были казнены шесть видных участников движения за реформы, в их числе Тань Сы-тун и брат Кан Ю-вэя. Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао бежали за границу. Императрица Цыси отменила большинство изданных в период «ста дней реформ» указов и вернула противников реформ на их посты.
Восстановление регентства Цыси вызвало в стране новую волну антиправительственных и антииностранных выступлений. Пользуясь этим, иностранные дипломаты срочно потребовали от своих правительств присылки в северокитайские порты дополнительных военно-морских сил для защиты иностранцев. Осенью и зимой происходили крупные антииностранные волнения в Северном Китае, а также в провинциях Сычуань, Гуанси, Гуйчжоу, Аньхуй.

Процесс становления китайской нации, начавшийся одновременно с зарождением капиталистических отношений в стране, ускорился в 70—90-х годах XIX в., когда в экономике Китая стал зарождаться капиталистический уклад. К этому времени относится и оформление идеологии китайского национализма. Буржуазно-помещичий национализм в Китае в конце XIX — начале XX в. служил действенным оружием в борьбе новых классов китайского общества против феодальной цин-ской династии, а также имел уже в то время определенную антиколониальную, антиимпериалистическую направленность.

На формирование националистических воззрений идеологов китайской буржуазии и помещиков того периода большое влияние оказали традиционные великоханьские концепции феодального и дофеодального китайского общества и отличавшая их ксенофобия, с одной стороны, и патриотические традиции, возникшие в борьбе с чужеземными завоевателями, — с другой.
Вплоть до свержения маньчжурской монархии в 1912 г. у различных классов и общественных групп Китая национализм проявлялся по-разному. Значительная часть буржуазии готова была пойти на сговор, на компромисс с Цинами, формально сохранив династию, но ограничив ее права либеральной буржуазной конституцией. Они лишь стремились к тому, чтобы избавиться от препятствий, чинимых торгово-промышленной деятельности со стороны цинской столичной и провинциальной феодальной бюрократии и иностранного капитала (захват иностранными компаниями концессий на железнодорожное строительство и разработку недр, иностранный контроль над таможнями и т. д.). Участники буржуазно-помещичьего движения за реформы, сторонники конституционной монархии в своем первом программном документе — «Коллективном меморандуме» 1895 г., под которым стояло 604 подписи, призывали цинский двор защищать интересы китайской национальной промышленности, оградить ее от конкуренции иностранного капитала, оказывать защиту и поддержку китайским эмигрантам, обосновавшимся на Малайском полуострове, в Индокитае, Сиаме, на Яве, Суматре и других местах и притеснявшимся иностранными колонизаторами. Они рекомендовали использовать реформированное Кан Ю-вэем конфуцианство в качестве государственной религии не только для обеспечения проведения реформ в Китае, но и для идеологического обоснования китайских колониальных устремлений в Юго-Восточной Азии.

«Наши земледельцы не умеют использовать богатства земли: ремесленники и купцы не имеют своей промышленности... Между тем изящные изделия иностранного производства наводняют внутренние провинции. В результате народ становится с каждым годом беднее, нищих встречаешь везде и всюду, долины и горы кишат разбойниками... Если и дальше мы будем придерживаться старых порядков и старых законов, внешние осложнения будут неумолимо преследовать нас. Если мы будем сидеть сложа руки, ничего не делая, то соперничающие между собой государства разорвут нашу страну на куски», — писали авторы «Коллективного меморандума».
В силу своей классовой ограниченности участники буржуазно-помещичьего движения за реформы неоднократно пугали маньчжурский двор картиной неминуемого народного восстания в случае отказа Ци-нов от проведения политики реформ; при этом они не скрывали собственного страха перед новой крестьянской войной и писали в «Коллективном меморандуме», что «народ... трудно держать в состоянии покоя, а смутить его очень легко».

Патриотический подъем, вызванный войной с Японией 1894— 1895 гг., и широко развернувшееся движение за реформы, руководимое Кан Ю-вэем, Лян Ци-чао, Май Мэн-хуа, Ван Кан-нянем и др., обусловили появление в 1895—1898 гг. огромного по тому времени количества китайских газет, журналов и публицистической литературы либерально-буржуазного, националистического характера. Авторы статей в журнале реформаторов «Шиубао» («Современные задачи») критиковали агрессивные действия иностранных держав, протестовали против бездеятельности властей и их попустительства, призывали восстановить утраченные Китаем суверенные права и территории, отобрать у иностранцев все концессии, которые были им предоставлены маньчжурским правительством, ликвидировать «право консульской юрисдикции», которым пользовались иностранцы в Китае. Резкому осуждению подверглась агрессия германского империализма в пров. Шаньдун в конце 1897 г. и последовавшие за ней в 1898 г. агрессивные захватнические акты других империалистических держав в Китае.

Другой журнал реформаторского направления, «Чжисиньбао» («Знание нового»), издававшийся в 1897 г., критиковал правительство за отказ от проведения реформ, за капитуляцию перед англо-французскими интервентами в 1860 г., за поражение в войне с Японией, за неспособность покончить с внутренними волнениями. Журнал активно защищал интересы китайских иммигрантов в США, Японии и странах Юго-Восточной Азии, обвинял цинское правительство в неспособности охранять интересы своих подданных за границей. В публиковавшихся в «Чжисиньбао» статьях содержалось резкое осуждение захватнических действий англичан, французов, японцев и немцев в Китае, призывы к китайцам отомстить за все унижения, которым их подвергали иностранцы, изгнать «заморских дьяволов» из Китая, ликвидировав все их привилегии. Как идеолог значительной части молодой китайской буржуазии Кан Ю-вэй выступил с требованием добровольной отмены Цинами привилегий маньчжуров и настаивал на конституционном закреплении принципа равенства всех подданных Цинской империи перед законом. В этих целях в конце августа 1898 г. он направил маньчжурскому императору Гуансюю специальный меморандум, озаглавленный «О сотрудничестве императора со своим народом и ликвидации неравенства между маньчжурами и китайцами», в котором утверждал, что «необходимо объединить сердца всего народа, для того чтобы противостоять внешней опасности и не допустить деления народа на отдельные национальности... Различия, имеющиеся между маньчжурами и китайцами... подрывают силы народа». Кан Ю-вэй предлагал также покончить с существовавшей на протяжении многих веков практикой наименования китайского государства по названию царствовавшей династии и в соответствии с классическими конфуцианскими канонами называть Китай «Срединное цветущее государство». Он утверждал, что в результате осуществления предлагавшейся им программы реформ Китай через каких-то десять лет сможет завоевать гегемонию над остальными странами.

Идея Кан Ю-вэя об уравнении прав маньчжуров и китайцев путем введения конституционной монархии в дальнейшем неоднократно развивалась в органах либеральной печати накануне революции 1911 г. Так, в 1907 г. в журнале «Дунфан цзачжи» («Восток»)—органе конституционалистов— излагалась концепция единения маньчжуров и китайцев, как представителей желтой расы перед лицом внешней угрозы со стороны белой расы. В статье подчеркивались ассимиляторские способности китайцев-ханьцев. («Наша нация сильнее тем, что она ассимилирует другие национальности, она никогда не была побеждена другими нациями».)

Другой идеолог китайской либеральной буржуазии, Лян Ци-чао, еще в 1902 г. под влиянием социал-дарвинистских концепций о есте-ственноисторической борьбе наций и рас за существование выдвинул принцип «национализма», который характеризовал как «стремление людей одной расы, языка, веры, обычаев к свободе и самоуправлению, созданию совершенного правительства, заботе о всеобщем благе и защите от других наций». Лян Ци-чао выступал при этом против антиманьчжурских идей китайских революционных демократов, руководимых Сунь Ят-сеном, утверждая, что они-де мешают делу сплочения всех национальностей Китая в борьбе с внешней опасностью и угрозой полного закабаления Китая иностранными державами. Лян Ци-чао представлял себе будущее наций как неизбежный «расовый конфликт» и призывал к борьбе народов желтой расы против народов белой расы.

Среди участников движения за реформы в Китае в конце XIX в. далеко не все были сторонниками мирного компромисса с маньчжурами; среди них выделялся своими резко антиманьчжурскими взглядами идеолог и руководитель левого крыла движения Тань Сы-тун, который в своей книге «Жэньсюэ» («Учение о гуманности») беспощадно бичевал антинародную политику маньчжурских завоевателей, не допуская даже мысли о каком-либо компромиссе между китайцами и маньчжурами. Тань Сы-тун резко обрушивался на маньчжурских правителей за то, что они угнетают китайцев и одновременно зверски истребляют некитайские национальные меньшинства, проживавшие на территории империи, а также и народы пограничных с Китаем областей. Так, например, он осуждал кровавое покорение   Цинами   Синьцзяна. Тань Сы-тун резко бичевал и антинародную внешнюю политику маньчжуров, их попытки умилостивить иностранных агрессоров путем непрерывных уступок китайских земель.
«Я хочу, — писал Тань Сы-тун в своей книге, — чтобы все китайцы проснулись от сна и не заблуждались более, считая маньчжуров своими соотечественниками». Такая позиция сближала Тань Сы-туна и его последователей с китайскими революционерами, руководимыми Сунь Ят-сеном. В то же время Тань Сы-тун, как и все реформаторы, решительно осуждал вторжение в Китай капиталистических держав Запада и Японии.