Наряду с общей восторженной оценкой Лян Ци-чао делал и критические замечания, высказывал свои предложения: Весьма нежелательным он считал образование в совещательной палате двух антагонистических партий — состоящей из членов палаты, назначенных императором, и из депутатов, избранных народом. Это разделение «предвещает недоброе». Лян Ци-чао выступал за создание единой политической партии, которая подготовила бы конструктивные предложения для будущего парламента, в составе которого должно быть не менее 700—800 депутатов. Самый серьезный недостаток в работе совещательной палаты Лян Ци-чао видел в том, что решения, законы и проекты бюджета, публикуемые ею, не выполняются, а остаются на бумаге. И в этом Ляп Ци-чао был совершенно прав.

Лян Ци-чао, как и другие конституционалисты, выражал возмущение тем, что правительство затягивает созыв парламента и создание «ответственного кабинета» министров. Только эта мера, по его мнению, могла предотвратить катастрофу.

В статье «О критическом положении народа» Ляп Ци-чао обстоятельно охарактеризовал экономический и политический кризис страны, приведя данные о пассивном балансе внешней торговли Китая. За последние 5—6 лет дефицит составил около 190 млн. ляпов — примерно на 60 млн. ляпов серебра больше, чем государственный доход за тот же период.

По подсчетам Лян Ци-чао, государство черпало свои финансовые средства главным образом за счет переводившихся в Китай доходов буржуазной эмиграции из-за границы, а также в небольшой мере из взносов иностранных держав за эксплуатацию китайских полезных ископаемых и железных дорог. То была мизерная компенсация за огромные прибыли, которые получал иностранный капитал. «Наша страна,— писал Лян Ци-чао,— переживает хаос финансово-денежной системы, усиливается инфляция, быстро растет дороговизна. Доходы не покрывают и половины государственных расходов, а население растет быстро... Китай идет к катастрофе. Положение похоже на то, какое было накануне падения юаньской династии. Для спасения родины нужно безотлагательно провести конституционную реформу».

Требования ускорить созыв парламента и создать «ответственный кабинет» были общими для всех либеральных конституционалистов. В «Гофэнбао» была опубликована коллективная петиция представителей совещательных комитетов, в которой говорилось: «Положение в стране резко изменилось. Развитие событий вызывает тревогу и волнения. Япония и Россия заключили новый договор. Англия и Франция также достигли соглашения... Китай стоит перед прямой угрозой раздела. Тяжелые условия жизни народа способствовали возникновению бандитизма... Справиться с положением не под силу нескольким крупным чиновникам, поэтому необходимо создать ответственный кабинет министров».

Несмотря на настойчивые просьбы либеральных конституционалистов, маньчжурское правительство упорно отказывалось от созыва парламента. Вот главные «контрдоводы», приводившиеся в официозной прессе: существующая совещательная палата идентична парламенту; уровень сознательности народа недостаточен для парламентского правления; подготовительная работа для созыва парламента еще не завершена.

Против этих аргументов правительства выступил Союз единомышленников. В обращении, опубликованном в «Гофэнбао», подчеркивалось: разница между совещательной палатой и парламентом заключается в том, что первая подчинена монарху и представляет собой вспомогательный орган, состоящий из государственных чиновников, а второй не только не подчиняется исполнительной власти, но и контролирует ее деятельность.

Что касается «уровня сознательности народа», то конституционалисты подчеркивали, что понятие это весьма растяжимо: «Говоря о том, что сознательность китайского народа ниже, чем европейских народов и американского, не надо забывать, что китайский народ собирается контролировать не европейские и американские правительства, а только свое собственное. Если он не созрел для парламентских выборов, то как смог он осуществить выборы в совещательную палату?»-К этому Лян Ци-чао добавлял: «Почему-то правительство считает, что в китайском народе можно найти людей, достойных чиновничьих должностей, но нельзя выбрать депутатов парламента».

Несостоятельным считали конституционалисты и третий «контрдовод». Союз единомышленников, утверждали они, мало чем отличается от политической партии. Кроме того, в Китае существуют провинциальные совещательные комитеты, педагогические общества, торговые палаты. За последние годы возникло много различных организаций, объединенными усилиями проводящих петиционное движение. Все это создает почву для формирования политических партий, которые участвовали бы в парламентских выборах. Если же говорить об учете и проверке избирателей или о создании избирательных округов, то все это уже делалось во время выборов совещательных комитетов. «В чем же тогда проявляется организационная неподготовленность к парламентским выборам?»— спрашивали конституционалисты.

Полемизируя с еще одним доводом: «Сначала надо опубликовать конституцию, а потом выбирать парламент», Лян Ци-чао писал: «Англия — родина конституционного правления, где парламент существует уже сотни лет, однако там до сих пор еще нет утвержденного текста конституции»... «Конституцию и законодательные акты должен вырабатывать и утверждать парламент. Только он правомочен, и никто другой... Законы хороши только тогда, когда они вырабатываются с учетом мнения нации».

В своем обращении конституционалисты снова подчеркивали: «Отсутствие гармонии во взаимоотношениях между монархом и народом, безответственность чиновников, финансовый кризис и вытекающие отсюда тысячи зол могут быть ликвидированы только при условии срочного созыва парламента и учреждения ответственного кабинета министров».

Указав, что в Китае фактически нет правительства, Лян Ци-чао подверг резкой критике Военный Совет — верховный орган власти цинской монархии. «Высочайшие постановления подписывает глава Военного Совета. От имени монарха он издает указы и законы, подвергая трон опасности. Его преступления беспредельно велики. Если существующая система правления не будет изменена, не пройдет и трех лет, как страну охватит всеобщий хаос и она погибнет. Тогда в историю Китая восьмой год правления Сюаньтуна (т. е. 1916 г.) не войдет как дата созыва парламента, ибо для созыва парламента надо иметь государство, а оно перестанет существовать уже на четвертом году правления Сюаньтуна». Заметим, что Лян Ци-чао с удивительной точностью предсказал время падения цинской династии, но ошибся, предрекая гибель китайскому государству. Наоборот, свержение монархии в 1911—1912 гг. (четвертый год Сюаньтуна) ознаменовало начало борьбы за возрождение Китая.

Под давлением общественного мнения, получив три коллективные петиции от конституционалистов, маньчжурское правительство согласилось наконец сократить срок подготовки и пообещало созвать парламент не в 1916, а в 1913 г. Податели петиций удовлетворились этим обещанием и разъехались по домам. Как вскоре выяснилось, маньчжурское правительство этим маневром хотело только успокоить общественное мнение. Сразу же начался процесс небывалой дотоле концентрации власти, особенно военной, в руках императорской семьи. Регент Цзай Ли объявил себя фельдмаршалом и главнокомандующим вооруженными силами. Его брат, Цзай Сюнь, был назначен министром военно-морского флота, другой брат, Цзай То, получил пост начальника Генерального штаба. Командующим сухопутными войсками был назначен представитель маньчжурской знати Иньчан. В апреле 1911 г. регент создал кабинет министров, назначив бывшего председателя

Военного совета князя Цина (И Куан) на должность премьер-министра. Все эти меры, призванные упрочить положение династии, находились в полном противоречии с требованиями конституционалистов.

От имени Объединенного союза представителей совещательных комитетов было вскоре подано очередное прошение, в котором говорилось, что «сформирование кабинета министров из императорской семьи не отвечает традиции конституционного монархического строя. Просим назначить других чиновников в состав кабинета». Маньчжурское правительство отвечало: «Право назначения на руководящие должности принадлежит только трону, депутаты не имеют права вмешиваться в это».

Между тем положение в стране становилось все более напряженным, правительство вопреки интересам народа проводило политику капитуляции перед империалистами. В мае — июне 1911 г. новый министр почт и путей сообщения Шэн Сю-ань-хуай подписал соглашение с банковским консорциумом империалистических держав о крупном займе. Государственный долг Китая вырос приблизительно на 200 миллионов юаней. Так называемый Хугуанский заем повлек за собой императорский указ о «национализации» железных дорог в Хубэе, Хунани, Гуандуне и Сычуани, который ударил по интересам национального капитала и вызвал волну протестов, а в провинции Сычуань перешел в острую политическую борьбу. «Сычуаньский кризис», происходивший в накаленной атмосфере, приблизил Синьхайскую революцию.

В мае — июне конституционалисты Чжан Цзянь, ТанШоу-цянь, Чэн Цзы-пэй предприняли еще одну тщетную попытку убедить регента в срочном порядке изменить политику. Ра-зочаровавшись в возможностях совещательных органов, конституционалисты приступили к организации политической партии.

6 июня 1911 г. в Пекине на базе Союза единомышленников, ходатайствующего о созыве парламента, возникло Сяньюхуй (Общество друзей конституции), считавшее себя оппозиционной «партией народа». Наиболее известными среди ее руководителей были СуньХун-и, Тан Хуа-лун, Тань Янь-кай, Личь Чан-минь, Ма Лянь, Хуан Янь-пэй. Общество провозгласило следующую программу: «поддерживать монархо-конституционный строй; контролировать кабинет министров, который должен нести ответственность (наряду с монархом); поддерживать меры, направленные к упорядочению провинциального управления; поддерживать развитие экономики; поддерживать проведение внешней политики, отвечающей воле народа; способствовать введению военного обучения». Методом работы партии по-прежнему оставалась подача петиций. Общество друзей конституции имело в виду стать парламентокой партией и активно готовилось к выборам в парламент, который маньчжурское правительство обещало созвать в 1913 г.

В. противовес Обществу друзей были организованы консервативная партия Диго сяньчжэн шицзинь хуй (Имперское общество за осуществление конституционного правления), поддерживавшая политику маньчжурского правительства, и ее фактический филиал Синьхай цзюэлэбу (Клуб 1911 года). Однако если сравнить программы оппозиционной и правительственных партий, то легко убедиться, что между ними нет почти никаких различий.

Накануне Синьхайской революции, когда на повестке дня стоял вопрос о власти, конституционалисты стояли за сохранение и спасение маньчжурского монархического правительства. Острие своей критики они направляли против надвигавшейся революции, против революционных партий. Когда же революционный кризис созрел, они приложили все усилия к тому, чтобы перехватить инициативу в революции и пожать ее плоды.