Астрономия в Китае

Одна из самых ярких комет называется кометой Галлея, по имени знаменитого английского астронома, который наблюдал ее в XVII в. Эта комета совершает оборот вокруг солнца за 75—76 земных лет и потому появляется на нашем небосклоне каждые три четверти века.

Первый перечень (каталог) неподвижных звезд появился в Китае в IV в. до н. э. Он был составлен астрономом Ши Шэнем и включал 800 звезд. На Западе — в древней Греции — первый звездный каталог появился только в следующем столетии.

К началу нашей эры китайские астрономы сделали множество выдающихся открытий, накопили огромный опыт. Подводя итог их достижениям, китайский мыслитель

Мэй Цзы с гордостью писал: «Хотя небо высоко и звезды далеко, мы можем, сидя у себя дома, определить, в какой день тысячу лет назад было  солнцестояние».

Каждое новое столетие приносило новые успехи древнейшей из наук. В начале нашей эры, с 78 по 139 гг., жил великий китайский астроном Чжан Хэн. Это был человек, обладавший необычайно разносторонними способностями. Чжан Хэн прославился не только как астроном, но и как писатель, художник, математик, государственный деятель. Жил он не так уж долго, но зря времени не терял, а потому успел сделать очень много.

Чжан Хэн был современником знаменитого египетского астронома Птолемея. Оба они вели свои наблюдения в Северном полушарии, оба подсчитали заново число неподвижных звезд, которые можно видеть в этом полушарии. Чжан Хэн насчитал 2500 таких звезд, Птолемей — в дна раза меньше. Данные Чжан Хэна приближаются к современным. Сейчас подобных звезд насчитывают до 3000.

Китайский ученый стремился к тому, чтобы астрономические познания стали доступны как можно более широкому кругу людей. Для этого он построил первый в мире планетарий, который показывал движение солнца, луны и звезд. Планетарий представлял собой небесный глобус. Его приводила в движение сила водяной струи. Глобус состоял из двух вращающихся кругов, на которых были нанесены отметки: «Небесный экватор», «Северный полюс мира», «Южный полюс мира» и так далее. Небесный глобус Чжан Хэна совершал полный оборот за 24 часа. Чтобы достигнуть этого, астроном использовал и усовершенствовал древний китайский прибор — водяные часы.

Чжан Хэн усовершенствовал также древний инструмент для определения положения небесных светил, который назывался армиллой. Инструмент этот был прямым предком армиллярной сферы, которую можно видеть в Ленинграде, на башне здания Музея антропологии и этнографии Академии наук СССР. Армилла, как и небесный глобус, состояла из металлических кругов. Снаружи располагались три металлических круга, которые представляли собой горизонт, небесный меридиан и небесный экватор. В середине ее находились четыре соединявшихся друг с другом круга. Они могли вращаться как одно целое вокруг оси, проходившей через полюса. Внутри прибора был вращающийся круг со зрительной трубой без стекол.

Чжан Хэн соединил армиллу с водяными часами. Это позволило определять положение небесных светил гораздо точнее, чем прежде. Изобретение Чжан Хэна намного облегчило работу астрономов. Без него Ма Туан-лин не смог бы так точно определить положение «сверхновой» — «Гостьи».

Чжан Хэн сделал и другое выдающееся изобретение. Он соорудил первый в мире сейсмоскоп, то ость прибор, следивший за землетрясениями. Этот прибор указывал также направление, в котором происходили землетрясения. Сейсмоскоп Чжан Хэня походил на сосуд для вина. На наружных стенках сосуда находились восемь скульптурных изображений драконов с открытыми пастями. Пасти указывали восемь направлений. В каждой из них был зажат медный шарик.

Внутри сосуда был стержень (маятник). В случае землетрясения стержень упирался в рычаг, который отпирал пасть одного из драконов. Из нее выпадал медный шарик. Падение шарика вызывало резкий звук. Он служил сигналом для наблюдатели. Направление землетрясения определяли по положению дракона, из пасти которого выпадал шарик. Однажды в Лояне и его окрестностях все было тихо, не ощущалось никаких толчков. Вдруг из пасти одного из драконов выскочил медный шарик. Все решили, что прибор «ошибся». Но несколько дней спустя в Лоян прибыл гонец, который сообщил удивительную весть. В то самое время, когда сейсмоскоп отмстил подземный толчок, в 1000 км от столицы действительно произошло землетрясение.

В V в. н. э., с 429 по 500 гг., жил великий китайский астроном Цзу Чун-чжи. Он был и замечательным математиком. Математическая паука стояла тогда в Китае на высоком уровне. Цзу Чун-чжи сумел применить достижения своих предшественников и собственные открытия для решения многих задач астрономии. Он опрокинул древние представления об обращении планеты Юпитер, установил, что эта планета обходит свою орбиту за 12 лет. А что говорит об этом современная наука? По последним данным, одно обращение Юпитера продолжается 11,86 лет. Как видим, Цзу Чун-чжи ошибся совсем ненамного.

При решении задач школьникам нередко приходится иметь дело с числом пи. Это отношение длины окружности к ее диаметру. Для решения обыкновенных задач величину пи принимают за 3,14. Эту величину установил еще один из предшественников Цзу Чун-чжи — китайский ученый Лю Хуэй. Он жил в III в. н. э. Цзу Чун-чжи вычислил пи значительно более точно. Он установил, что эта величина больше 3,1415926 и меньше 3,1415927.

Китайская астрономия не замыкалась в себе. С ранних пор наладился обмен опытом между астрономами Китая, Мидии и арабских стран. В XIII в. возникло творческое содружество между астрономами Пекинской обсерватории и учеными Марагинской обсерватории в Азербайджане. В Марагинской обсерватории долго работал астроном Фао Мун-чи. Его научные воззрения были изложены в астрономическом каталоге, который составляли в этой обсерватории. Один из руководителей Марагинской обсерватории, Джамалэддин несколько лет жил в Пекине. Он привез с собой в Китай чертежи семи астрономических инструментов.

Дружба и сотрудничество между астрономами Китая и Азербайджана в далеком XIII в. лишний раз показывает, что китайский народ и его ученые никогда не чуждались других народов, всегда были готовы обмениваться с ними достижениями своей высокой культуры.

Знакомясь с этими достижениями, нельзя не вспомнить слова одного из величайших государственных деятелей и ученых нашего времени, тов. Мао Цзэ-дуна: «Китайцы всегда были великой, смелой и трудолюбивой нацией, и только в новейшие времена они отстали. Эта отсталость является исключительно результатом угнетения и эксплуатации иностранным империализмом и реакционным китайским правительством... Наши предшественники завещали нам, чтобы мы осуществили лучшие их мечты. Мы и сделали это теперь».