Портал о спортивном и традиционном ушу приветствует вас!

Социальную революцию пролетариата нельзя себе и представить без этой борьбы, без ясной принципиальной размежевки социалистической «Горы» и социалистической «Жиронды» перед этой революцией, — без полного разрыва оппортунистических, мелкобуржуазных, и пролетарских, революционных, элементов новой исторической силы во время этой революции».
Однако нынешнее руководство Китайской Народной Республики не хочет этой принципиальной размежевки.

Антимаоистское движение — решающий фактор развития обстановки в КНР Ленинское положение о том, что серьезная политика начинается только там, где миллионы, не там, где тысячи, а там, где миллионы2, подчеркивает решающую роль народных масс. Заниматься политикой, указывал также В. И. Ленин, значит разбирать явления с массовой, а не с личной точки зрения . Анализируя на X съезде РКП вспышку мелкобуржуазной контрреволюции в Советской России, Ленин выделял именно эту сторону дела: «Политика есть отношение между классами — это решает судьбу республики». Если с ленинскими критериями, с массовой точки зрения рассматривать положение в Китае, то станет очевидным, что первостепенное значение для его понимания имеет прежде всего выяснение позиции сотен миллионов китайских трудящихся, их отношения к маоистскому курсу.

Не обеспечило маоистскому режиму стабильности и установление режима военно-бюрократической диктатуры, продолжение политических кампаний.
Особенно ярким было антимаоистскос выступление трудящихся столицы КНР 5 апреля 1976 г. В самом центре Пекина — на площади Тяньаньмынь, в непосредственной близости от резиденции Мао Цзэдуна и вокруг Дома народных собраний, где размещаются высшие органы государственной власти КНР, вспыхнули волнения. В них участвовало, по официальным китайским данным, 100 тыс. человек, пришедших почтить память Чжоу Энь-лая. Но они, как об этом сообщала «Жэньминь жибао», «направили острие против великого вождя председателя Мао Цзэдуна», выступали с антимаоистскнми речами, стихами и лозунгами.

Власти бросили на подавление этих выступлений 20 тыс. ополченцев, полицию и охранные войска. Собравшиеся оказали им решительное сопротивление, причем дело дошло до рукопашных схваток, поджога автомашин и расположенной вблизи солдатской казармы. Во время столкновений раздавались лозунги: «Солдаты народа всегда с народом», «Вот это сила масс», «Нам нужен подлинный марксизм-ленинизм». Вечером того же дня радио передало распоряжение Пекинского горкома КПК «немедленно приступить к действиям, защищать председателя Мао Цзэдуна и его пролетарскую революционную линию». Тогда же был нанесен, по выражению агентства Синьхуа, «удар железным кулаком»: «Начался бой. . . С оружием самозащиты в руках десятки тысяч рабочих-ополченцев столицы подобно клокочущим потокам, с неодолимой силой хлынули на площадь. . . » Ополченцы, полиция и войска разогнали собравшихся.

На народные волнения маоисты ответили организацией многолюдных шествий, митингов и собраний по всей стране в поддержку Мао Цзэдуна и его линии. В адрес «великого н. ждя» был направлен поток стереотипных телеграмм с клятвами верности от имени партийных комитетов центральных и местных организаций КПК, предприятий и учреждений, военных округов и армейских подразделений.

В реакции китайского руководства на эти события обнаружились новые по сравнению с прошлым моменты. Во-первых, слухи о волнениях в КНР распространялись н раньше, в том числе в 1974—1975 гг., однако ни в одном случае они не находили отражения в открытых документах или в печати. Теперь же о них впервые заговорили в решениях Политбюро ЦК КПК, передовых статьях, на массовых собраниях и т. п. Происшедшее на площади Тяньаньмыпь было предано широчайшей гласности.

Во-вторых, до 1976 г. китайское руководство если и признавало наличие в стране внутренней борьбы, то, как правило, лишь в форме столкновений «между двумя линиями» . За все время существования КНР вопрос о контрреволюции поднимался только дважды: сразу после победы, в 1950—1952 гг. , и в разгар преобразований нссоциалнстических секторов народного хозяйства в 1955—1957 гг. . Теперь речь снова пошла именно о «контрреволюции». Недаром в послании Пекинского горкома КПК Мао Цзэдуну от 7 апреля 1976 г. говорилось: «Это небывалое со времени создания КНР реакционное событие», грозившее «вызвать беспорядок во всей стране».

Зарубежные наблюдатели, рассматривающие любые перемены в КНР, в ее внутренней и внешней политике исключительно как следствие борьбы группировок в правящей верхушке, выдвинули версию, будто волнения были спровоцированы. При этом одни из них уверяли, что это дело рук «прагматиков» , другие возлагали ответственность на «левых» , третьи — на самого Мао . Однако само одновременное выдвижение на равных трех взаимоисключающих друг друга вариантов уже говорит об их искусственности.

Провоцирование волнений не было в интересах ни одной из группировок. Для «прагматиков» такой образ действий был равнозначен самоубийству, ибо к апрелю 1976 г. Мао Цзэдун многократно высказывался против их «линии» и лично Дэн Сяопина, назначил в начале 1976 г. Хуа Гофэна на пост исполняющего обязанности премьера. В этих условиях организация «прагматиками» массовых выступлений в столице была бы равнозначна попытке государственного переворота, что никак не соответствовало тогдашней обстановке. «Левым» организация волнений не давала ничего существенного, ибо кампания «критики Линь Бяо и Конфуция» уже шла в полную силу, ее открыто поддерживал Мао Цзэдун.