«Жемчужины изумрудного моря»

В 1971 году Филиппины проявляют новую инициативу, стремясь найти какую-то основу для решения спорных вопросов, касающихся о-вов Спратли. 10 июля президент Филиппин Ф. Маркое, выступая на пресс-конференции, выдвинул тезис о том, что Спратли представляют собой «покинутые и спорные» острова. Поэтому, по мнению филиппинского правительства, оккупация и утверждение фактического контроля будут достаточным правооснованием для распространения на них своей государственной юрисдикции.

Это заявление Ф. Маркоса вызвало быстрые и, конечно, резко отрицательные отклики других заинтересованных стран. Уже 15 июля со специальным заявлением выступил Сайгон. В этом документе утверждалось, что о-ва Спратли «с незапамятных времен» являются частью вьетнамской территории, и подчеркивалось, что Южный Вьетнам — и только он — имеет полное право на владение о-вами Спратли и Парасельскими островами. Поэтому южновьетнамские власти категорически отвергают любые притязания на эти острова со стороны других государств.

Позиция Пекина по этому вопросу была изложена днем позже, 16 июля, причем форма изложения была не совсем обычной для китайской дипломатии. Пекин отказался от опубликования специального заявления МИД, как это практиковалось им обычно. Позиция китайского правительства относительно островов Южно-Китайского моря была повторена в речи, с которой выступил на приеме в посольстве КНДР Хуан Юншэн, бывший в то время начальником генерального штаба НОАК.

В выступлении Хуан Юншэна, в частности, говорилось: «Действуя по принуждению американского империализма в проведении политики агрессии в Азии, правительство Филиппин открыто кричит, что, мол, архипелаг Наныпа (о-ва Спратли) является так называемыми «спорными островами», и объявило, что оно послало войска на захват главных островов из архипелага Наныпа. Это является серьезным инцидентом посягательства на территорию и суверенитет нашей страны... Филиппинское правительство должно немедленно прекратить посягательство на территорию Китая и вывести весь свой персонал с архипелага Наныпа».

Обращает на себя внимание не только избранная китайскими руководителями форма изложения своей позиции, но и то обстоятельство, что, хотя содержащийся в выступлении протест адресован правительству Филиппин, китайская сторона сама как бы снимает с него ответственность за его действия в отношении о-вов Спратли, возлагая ее на Соединенные Штаты. Действительно, как иначе понять указание на то, что, «действуя по принуждению американского империализма», филиппинское правительство предприняло какие-то шаги?

Однако протесты Пекина и Сайгона, к которым присоединилась и гоминдановская администрация Тайваня, не возымели своего действия. Можно, пожалуй, даже говорить о том, что они подтолкнули филиппинское правительство на противоположные действия. Филиппинские патрули прочно обосновались на о-вах Титу и Наньшань (филиппинские названия их Пагаса и Парола), на ряде мелких островков и рифов крайней северо-восточной части о-вов Спратли были созданы филиппинские посты.

С того времени филиппинцы укрепили свое военное присутствие в этом районе. Общая численность гарнизона островов была доведена до 1 тыс. человек. На о. Пагаса была построена взлетно-посадочная полоса, давшая возможность совершать там посадку винтовым самолетам и вертолетам. Филиппинские власти планируют в недалеком будущем начать осуществление регулярных коммерческих полетов самолетов между о. Пагаса и г. Пуэрто Принсеса.

Помимо гарнизона на острове постоянно находится около 100 гражданских лиц — работники государственной рыболовной компании и метеорологи. Число это, видимо, резко возрастет, поскольку разработан уже проект строительства причала для рыболовных судов и морозильных камер для хранения рыбы.

После парасельского конфликта, опасаясь, что Китай предпримет десантную операцию и против о-вов Спратли, сайгонский режим также резко увеличил численность своих гарнизонов на тех островах, где они уже имелись, и создал дополнительные посты на ряде островов и атоллов, в том числе и в непосредственной близости от о-вов Парола и Пагаса. Стремясь избежать обострения обстановки в этом районе, филиппинское правительство временно отвело с них свои гарнизоны, что отнюдь не означало отказа от них и от притязаний Филиппин на весь район Ридбэнк. На о-вах Парола и Пагаса — крупнейших из тех, на которые претендуют Филиппины (исключая о. Иту-Аба, который находится в руках гоминдановцев), — оставалась только группа филиппинских технических специалистов, обслуживающих построенные там маяк и метеостанцию. Морские пехотинцы, составлявшие гарнизон островов, были возвращены на них позднее.

Вместе с тем небезынтересно отметить, что, как и Филиппины, все спорящие из-за о-вов Спратли стороны (исключая КНР, которая в этом районе не присутствовала) тщательно избегали любых действий, которые могли бы повести к вооруженному столкновению между ними или к возникновению конфликтной ситуации. Так, хотя Сайгон не только усилил, но и расширил район своего военного присутствия, однако южновьетнамские войска высаживались на новых островах и рифах лишь после их тщательного обследования, когда имелась полная уверенность в том, что на острове нет ни филиппинских, ни гоминдановских солдат. А филиппинские власти, как упоминалось, даже отвели временно свои гарнизоны с о-вов Парола и Пагаса.

Меры южновьетнамских властей по укреплению своих позиций на о-вах Спратли вызвали немедленную реакцию Пекина. 4 февраля 1974 г. МИД КНР выступил с новым заявлением по вопросу об островах — это был третий официальный документ китайского правительства по данному вопросу за период с 11 января. Усиление сайгонских гарнизонов на островах квалифицировалось в документе как «новая военная провокация» против китайского народа. Заявив «решительный протест» против этих действий южновьетнамских властей и повторив тезис о том, что острова Южно-Китайского моря являются «составной частью китайской территории», не утруждая себя каким-то аргументированием этого тезиса, министерство иностранных дел КНР многозначительно предупредило: «Правительство Китайской Народной Республики ни в коем случае не позволит сайгонским властям под каким бы то ни было предлогом совершать посягательство на территориальную целостность и суверенитет Китая».

Тем самым китайская сторона вновь подтвердила, что она априорно отвергает любые возможные доводы Вьетнама (и любой другой заинтересованной страны) в подтверждение своих прав на владение всеми или частью о-вов Спратли.

К этому же времени относится возникновение спора Китая из-за владения частью о-вов Спратли еще с одной страной этого района — Малайзией. Впрочем, этот спор не нашел пока широкого официального отражения и является своего рода потенциальным, спором «замедленного действия».

Дело в том, что малайзийские власти, анализируя картографические и географические издания, опубликованные в КНР, обнаружили, что китайские территориальные притязания в этом районе затрагивают интересы Малайзии.

Таким образом, фактическая обстановка в районе островов Спратли складывается ныне следующим образом. В руках гоминдановцев по-прежнему остается о. Иту-Аба. Все прочие острова, островки и атоллы этого района островов — Рид-бэнк — контролируются Филиппинами. Островок Сенгму и прилежащие рифы и атоллы используются малазийскими пограничниками и рыбаками. Остальные же острова, включая о. Спратли, находятся под контролем Вьетнама.

Правительство Вьетнама считает Парасельские острова и о-ва Спратли входящими в состав своей страны. Об этом свидетельствовали уже картосхемы, которые были опубликованы в газете «Нян зан» в период подготовки к объединению страны.

Однако в тот период вьетнамская сторона не считала нужным акцентировать внимание на вопросе об островах, предполагая, что проблему можно решить со всеми заинтересованными странами, в том числе и с Китаем, путем переговоров. Поэтому Вьетнам неоднократно обращался к Пекину с предложением обсудить этот вопрос. Такое предложение, в частности, было вновь повторено во время визита премьер-министра СРВ Фам Ван Донга в Китай в апреле 1977 года. Однако китайская сторона от обсуждения данного вопроса категорически отказалась.

Тем не менее, считая, что для урегулирования проблемы необходима прежде всего спокойная обстановка, правительство СРВ избегало излишней драматизации ситуации. И лишь после того, как летом 1978 года Пекин, отказавшись от договоренности, достигнутой в 1957—1958 годах между Центральными Комитетами ПТВ и КПК по пограничным вопросам, начал нагнетать напряженность на вьетнамо-китайской границе, концентрируя здесь свои войска и осуществляя в широких масштабах пограничные провокации в отношении как сухопутных, так и морских границ Вьетнама, правительство СРВ в официальном порядке высказало свое отношение к притязаниям Пекина. Меморандум МИД СРВ, опубликованный незадолго до начала Китаем широкой агрессии во Вьетнаме, характеризует парасельскую акцию Пекина, повлекшую захват Китаем принадлежащих Вьетнаму островов, как «вопиющий акт беззакония» 22. Что же касается притязаний КНР на другие острова Южно-Китайского моря, то в выступлении представителя СРВ Ха Ban Лау на заседании Совета Безопасности ООН, обсуждавшем вопрос о китайской агрессии против Вьетнама, они были квалифицированы как «неоправданные».