Шаолинь

  Во все времена кулак считался не самым надежным оружием, если можно было воспользоваться палкой, длинным посохом, а еще лучше - мечом или копьем. Но ношение буддийскими монахами холодного оружия ограничивалось монастырскими уставами, а вот посох был всегда под рукой, особенно в дальних путешествиях. К нему в качестве навершия прикреплялся металлический набалдашник, иногда он заострялся или затачивался в форме полумесяца. Таким образом мирный монашеский посох превращался в грозное оружие. Регулярные упражнения с посохом были введены в монашескую тренировку знаменитым наставником Фуюем в XIV в. Устные предания гласили, будто бы сам Фуюй "мог одним взмахом посоха свалить на землю трех человек, вооруженных мечами", а его подручные монахи "безо всякого труда и без малейшего страха на лице отбивали посохами град стрел". Монастырские хроники с гордостью утверждают, что блестящее умение монахов биться на палках поражало всех заезжих бойцов.

Обратимся к более объективной информации - оценке заезжих мастеров. Экспертами в этом вопросе нам послужат люди, чей авторитет можно считать непререкаемым и которые создали собственные системы боя со многими видами оружия, в том числе с копьем и палкой. Это прежде всего "старейшина всех боевых искусств" эпохи Мин, блестящий наставник ушу Юй Даю (1503-1580) и его ученик, человек-легенда генерал Ци Цзигуан. В середине XVI в., т.е. почти через три столетия после смерти Фуюя, сформировалась концепция о том, что базовыми видами тренировки бойцов должны являться кулачный бой (цюаньфа, цюаньшу) и бой с палкой. До того единой стратегии обучения не существовало, все зависело от привычек и особенностей инструкторов - кто начинал обучение с прямого меча, кто отдавал предпочтение копью, кто делал особый упор на использование алебарды. Кулачный бой служил вспомогательным тренировочным средством. Но Юй Даю, Ци Цзигуан и другие светские мастера ушу разработали другую концепцию тренировки. Кратко ее смысл выразил автор "Записок о ведении боя" ("Чэнь лу"), ученик Ци Цзигуана Хэ Лянчэн: "Кулачный бой и техника палки являются основой и истоком боевых искусств". Десятки воинских инструкторов путешествовали по всему Китаю в поисках мастеров боя с палкой. В 1561 г. сам Юй Даю заехал в Шаолиньский монастырь в надежде встретить здесь великих мастеров. Но его постигло жестокое разочарование - к своему удивлению он не обнаружил никаких откровений в монашеском искусстве. В результате Юй Даю констатировал, что умение вести поединки с посохом среди монахов то ли полностью утрачено, то ли его никогда и не было. В своих дневниках великий воин с грустью отмечал: "То - великая ложь о долгой традиции [искусства боя с палкой], истинные поучения в этом предмете уже все утрачены". Показательно, сколь убедительны были легенды о Шаолине уже в то время: Юй Даю никак не мог поверить, что этого искусства вообще могло никогда не быть в монастыре! Юй Даю сам принялся обучать монахов бою с оружием, в том числе с палкой! Руководители монастыря упросили генерала взять с собой двух монахов для постоянного обучения. Юй Даю не стал возражать, и два усэна отправились вместе с его войсками на Юг, где армия генерала вела сражения с японскими пиратами.

Три года находились монахи в действующей армии, а вернувшись в Шаолиньсы, обучили около ста человек искусству ведения поединка с длинным оружием, в том числе с палкой " Этот факт опрокидывает устоявшееся мнение о том, что монахи обучали профессиональных воинов и на голову превосходили их в мастерстве. Одновременно это подтверждает нашу мысль: долгое время шаолиньские усэны были скорее старательными учениками у светских, в основном армейских, мастеров, нежели их учителями, а шаолиньское ушу формировалось под решающим влиянием светских и народных школ, но никак не наоборот. Подводя итог, скажем, что долгое время шаолиньское искусство было вполне заурядной, ничем не выделявшейся школой ушу, а слава Шаолиня держалась больше на легендах, чем на реальных фактах. Дабы не быть голословным, приведу еще один любопытный документ, относящийся к светской традиции боевых искусств того же времени. Юй Даю и Ци Цзигуан по результатам своих многочисленных путешествий составили большой список школ боя с палкой. Все школы были разделены на четыре категории в зависимости от их эффективности. В первую категорию попала "палка приморских городов Восточного моря", т.е. тех местностей, где население вело регулярные бои с набегами японских пиратов и бойцы реально представляли, что допустимо, а что неприемлемо в поединке. К первой категории была также причислены "палка поднимающейся змеи" и "палка цзывэй". Вторую категорию составили семейные школы "палка семьи Чжан", "палка с крюком Хэшу", "палка семьи Ню с Западных гор". А вот искусство "шаолиньской палки" попало в последнюю категорию наряду с "палкой уезда Цинтянь", "палкой области Бацзы" и "палкой семьи Сунь". Таким образом, техника "шаолиньской палки" была оценена более чем скромно. Дабы понять, как развивалась шаолиньская техника владения оружием, нам придется перенестись на несколько веков назад, в середину XIV в., период правления монгольской династии Уоань. В то время в Китае началось массовое антимонгольское движение. Наибольшую опасность для юаньского двора представляли отряды, объединенные названием Красных войск. Именно они привели в конечном счете на трон будущего императора китайской династии Мин ("Пресветлая") Чжу Юаньчжана.

Пострадал от китайских повстанцев (не от монголов!) и Шаолиньский монастырь, причем набеги Красных войск привели к самому крупному разрушению и разграблению Шаолиньсы за всю его историю. Монастырь практически опустел.. В такое время разрухи и упадка в Шаолинь пришел загадочный монах. Вид его был необычен - "всклокоченные волосыи, непокрытая спина и босой". Согласно хронике "Рассказы с гор Суншань" ("Шо Сун"), пришелец никому не назвал своего имени, ни с кем в разговоры не вступал и даже не присутствовал на коллективных медитациях, принятых в монастыре, предпочитая "индивидуальное созерцание" - даньчань. В течение нескольких лет он занимался хозяйственными делами в монастыре, в основном носил дрова для готовки пищи. Но вот однажды отряд "красных войск" подошел к стенам монастыря. Хроники даже называют точную дату этого события - 26 число третьего месяца 1352 г. Когда повстанцы готовы были ворваться в святую обитель и начали выламывать ворота, загадочный монах схватил в руки горящую палку и начал стремительно вращать ее перед собой, разгоняя врагов. В этот момент он вдруг вырос до десяти чжанов (около 30 м), "стал подобен одиноко стоящей горной вершине" и вскричал громовым голосом: "Я - правитель Кинара!". Повстанцы в ужасе бросились бежать, а монах неожиданно исчез Шаолиньские послушники сочли, что это к ним на помощь снизошел сам бодхисатва Кинара (кит. Цзиньнало). Он считался божественным небесным музыкантом, постоянно меняющим свой облик, но обычно представал перед людьми в виде человека с рогами. Приемы, которые якобы применял Кинара в той памятной схватке, были обобщены в нескольких комплексах боя с шестом, которые стали называться "Огненная палка" и "Шест темной руки". Как ни странно, в основе этой легенды лежит история вполне земного персонажа. Его мирское имя было Сюй Нало и по созвучию он получил монашеское имя Цзиньнало - Кинара.

"Хроники Шаолиньского монастыря" подтверждают, что он действительно был ответственным за поддержание огня для готовки пищи. Но помимо этого он блестяще владел многими видами оружия, распространенного в то время. Предпочитал он длинный посох и обучил своей технике многих монахов. За это его и прозвали "первопатриархом шаолиньской палки". Считается, что он ввел в практику монахов десятки коротких комплексов боя с палкой, в том числе "Палка шести взаимосоответствий" (люхэгунь), "Шесть связок ночной раздвоенной палки" (еча люхэ гунь) и многие другие, которые изучаются в Шаолиньсы и по сей день. До сих пор тренировки в бое с шестом проходят в Шаолиньсы перед "Залом Кинары", расположенном в правой части построек. Внутри зала - несколько огромных скульптур, изображающих свирепого Кинару с огненным шестом в руках. Можно проследить, как со временем сравнительно безыскусные, но вполне правдоподобные сюжеты об искусстве "шаолиньской палки" обрастали легендами из китайского фольклора и буддийской мифологии. Например, один из базовых комплексов шаолиньской палки монахам передал не кто иной, как злой дух, владыка тьмы Мара, откуда и пошло название комплекса - "Палка летящего Мары" (фэнма гунь). 30 основных приемов включают в себя удары по корпусу, по ногам, тычки в уязвимые точки. Особенно много атак проводится по коленям противника, чтобы лишить его возможности передвигаться. Уже в ту эпоху в монастыре выработался характерный вид боя с палкой, в арсенале которого отсутствовали сложные вращения палкой, показные и малоэффективные приемы. Безусловно, наибольшее влияние на становление техники "шаолиньской палки" оказало обучение монахов под руководством Юй Даю. Немало знаний об искусстве боя с шестами и копьями почерпнули монахи из трактатов великих мастеров и военачальников Ци Цзигуана и У Шу. В конце династии Мин, в XVII в., появился интересный трактат мастера У Шу "Способы боя с копьем из беседки Записок о грезах" ("Мэнлюйтан цяофа"). Вошедшие в него тексты приписываются то шаолиньским монахам, то тем светским инструкторам, которые преподавали в Шаолине. В любом случае трактат примечателен тем, что рассказывает о реальной технике Шаолиньского монастыря. Искушенный У Шу почерпнул у монаха по имени Хунчуань, которому приписываются тайные шаолиньские методы боя с копьем, восемь "материнских форм". Они рассматривались как "основа" (бэнь) и реализовывались в "шести искусных приемах" (люмяо), т.е. связках, которые считались "проявлением" основы, или ее "функцией", "методом использования" (юн). В дальнейшем процессе тренировок все приемы с копьем должны были сочетать с большим количеством передвижений или перемен позиций и, самое главное, с обманными действиями - "тремя типами хитростей".