Портал о спортивном и традиционном ушу приветствует вас!

«Ревизионистские элементы надо обнаруживать заблаговременно и заблаговременно разрешать этот вопрос». Так, пишет Сюй Шию, Мао «морально подготовил меня к великой пролетарской культурной революции».
Во-вторых, высказывания участников декабрьского совещания 1964 г., в том числе лидеров, составлявших самую верхушку китайского руководства, показывают, что все они были едины, занимали одинаковые позиции с Мао Цзэдуном, являвшимся застрельщиком «культурной революции».
В подтверждение этого появляются все новые и новые факты. Так, в день 80-летия Чжоу Эньлая «Жэньминь жибао» напечатала воспоминания члена Политбюро ЦК КПК Сюн Сянцяня. Он, в частности, рассказывал, что Чжоу не только решительно поддерживал «культурную революцию», но и, как никто другой, организовывал претворение «идей» Мао в практические действия. Одиннадцать парадов хунвэйбннов в Пекине, которые принимал Мао, — это дело рук Чжоу Эньлая.

Оказывается, он по-иезуитски разъяснял «тем старым товарищам, которые подверглись ударам. . . необходимость и актуальность культурной революции», «побуждал высокопоставленных кадровых работников. . . идти в массы, чтобы выслушать их точку зрения», то есть добровольно вызывать на себя издевательства хунвэйбннов. Сюй Сянцянь также сообщил, что приказ об активном включении НОАК в «культурную революцию» в январе 1967 г. разрабатывал он вместе с Е Цзяньином, Чэнь И, Не Жунчженем. Мао утвердил этот приказ, а Чжоу осуществлял контроль за его исполнением.
В-третьих, стенограмма совещания особенно ярко раскрывает истинный политический и моральный облик тех, кто составлял группу Мао Цзэдуна, — политических преступников, вступивших в заговор против коммунистической партии и народно-демократического строя, поднявших руку на собственный народ. Они планировали и осуществляли этот заговор, не гнушаясь никакими средствами, вплоть до массовых убийств. Характерно, что, за исключением самого Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая, все остальные участники совещания 20 декабря 1964 г., чьи высказывания мы привели, стали жертвами «культурной революции».

Основная причина того, что рабочий класс КНР не смог противостоять контрреволюции, заключалась в его слабости, о чем уже шла речь, разобщенности, отсутствии единства, еще невысоком уровне классового сознания. Корни этого уходят в сложные объективные условия, в которых развивалась социалистическая революция в Китае, но решающее значение имела политика Мао Цзэдуна.

В. И. Ленин указывает, что пролетарии «от своих собственных мелкобуржуазных предрассудков избавляются не сразу, не чудом, не по велению божьей матери, не по велению лозунга, резолюции, декрета, а лишь в долгой и трудной массовой борьбе с массовыми мелкобуржуазными влияниями» . Но маоисты вместо организации рабочих на массовую борьбу с массовыми мелкобуржуазными влияниями делали все, чтобы распространить понятие «рабочий» на мелких собственников или не имеющую опыта молодежь, в максимальной степени разбавить рабочий класс КНР, настоящих рабочих, мелкобуржуазными элементами и в наибольшей мере внедрить в него мелкобуржуазное влияние. После 1949 г. проводившаяся Мао Цзэдуном политика блокады рабочего класса и заигрывания с национальной буржуазией, смешение эксплуататорских и неэксплуататорских классов в одно понятие «народ», внутри которого, по установке Мао, могли существовать лишь неантагонистические противоречия, препятствовали глубокому осознанию китайскими рабочими общности их классовых интересов.
На промышленных предприятиях намеренно создавались условия, разобщавшие рабочий класс. После 1958 г. в КНР не производилось повышения рабочих в разрядах, и поэтому влившееся в их ряды повое пополнение на протяжении почти десятилетия получало низкую заработную плату, не пользовалось социальным страхованием и другими правами, которыми располагали старые кадры. Рабочие, пришедшие в промышленность из деревни в 1958—1960 гг., оставались на положении учеников или подручных.

Из Пекина вскоре последовала директива развернуть борьбу против «реакционного экономизма», который был объявлен орудием «стоящих у власти». Кампания против «экономизма» вылилась в отмену премий и других сохранившихся к тому времени мер материального стимулирования, в ликвидацию социального страхования всех категорий рабочих, в фактическую отмену нормированного рабочего дня и т. п., что ударило по интересам кадровых рабочих. Они начали выступать против «красных охранников», в защиту партийных комитетов и администрации, организовали отряды «рабочей красной гвардии» . Против этих отрядов повели борьбу формирования цзаофаней, в состав которых вошли наиболее отсталые в политическом и культурном отношении рабочие.

В итоге рабочий класс оказался расколотым, не смог объединиться для противодействия контрреволюционному перевороту. Тем не менее на многих предприятиях рабочие взялись за оружие. Так, в феврале 1967 г. дацзыбао и листовки пекинских хунвэйбинов сообщали, что в городе Чунцине 4 декабря 1966 г. было убито более 20 и тяжело ранено около 200 «красных охранников», 5 января 1967 г. в городе Нанкине — убито 40 и ранено свыше 500 человек ; 8 января того же года в городе Шанхае — убито 20, ранено 200 и арестовано более 1000 «бунтовщиков» и т. д.
Вместе с тем широкое распространение получили явления анархизма, произошло резкое падение трудовойдисциплины. «Некоторая часть масс под разными предлогами и без всяких оснований требует повышения заработной платы, премий, социально-бытовых пособий, всякого рода вспомоществований, — говорилось в передовой статье газеты «Сычуань жибао». — Дело доходит до того, что прекращают работу, останавливают производство, нападают на банки, силой требуют выплаты денег» . Через четыре месяца та же газета отмечала, что рабочие не подчиняются распоряжениям руководства и, заявляя, что «сейчас не рабство, а свобода», делают только ту работу, которая им выгодна.

Промышленное производство в КНР несло огромные потери. По подсчетам советских экономистов, за один 1967 г. валовая продукция промышленности сократилась на 15—20%. добыча угля — на 40, выработка электроэнергии— на 30 и выплавка стали — на 25—30% .
В обстановке развала промышленности и хаоса в стране Мао Цзэдун пошел на очередной маневр, чтобы обмануть рабочих. В середине 1968 г. он объявляет новую установку: «Рабочий класс должен руководить всем». В октябре того же года она была утверждена именем так называемого XII расширенного пленума ЦК КПК- Истинный смысл и назначение этой установки раскрыла печать: «Рабочий класс должен руководить всем — это означает, что маоцзэдуновские идеи должны руководить всем».

Отношение крестьянства к «культурной революции» первоначально было пассивным и неопределенным. Есть достаточно веские свидетельства того, что Мао Цзэдун и его окружение замышляли использовать бедняков и низших середняков в качестве основной силы «культурной революции». На совещании 20 декабря 1964 г. Мао уверял: «Дело пойдет, если провинции, уезды, коммуны, бригады, звенья поднимут массы и повсюду создадут комитеты бедноты». Его поддержали Лю Шаоци и остальные участники совещания, а Дэн Сяопин пустился в рассуждение в том плане, что на выходцев из помещиков и кулаков, если они проявляют себя с хорошей стороны, «не следует навешивать ярлык», но если это сделать по отношению к беднякам и середнякам, то «даже будет полезно». Например, причислить их к «новым мироедам. . . ». Да и свою идею выдвинуть «смельчаков» в качестве зачинщиков планировавшегося переворота Мао предложил после того, как Лю Шаоци, одобрив ставку на бедняков-крестьян, все же высказал мнение, что «поначалу это не обязательно даст хорошие результаты»Мао Цзэдун и его приспешники поняли, видимо, опасность развала сельскохозяйственного производства и неизбежного следствия этого — голода.